Французский полководец о мировой войне. Войны с французами и индейцами К. маркс и ф. энгельс англо-французская война против россии

Словосочетание «крейсерская война» в русскоязычной среде обычно употребляют по отношению к действиям Владивостокского отряда крейсеров в Русско-японскую войну, действиям эскадры Шпее и лёгкого крейсера «Эмден» , операциям подводных лодок (ноу-хау крейсерской войны XX века) в Первую и Вторую мировые войны. Но самая масштабная в истории крейсерская война между Францией и альянсом Англии и Голландии состоялась гораздо раньше - на рубеже XVII и XVIII веков.

Крупнейшие крейсерские войны в истории

Крейсерские действия всегда будоражили умы исследователей и любителей истории военно-морского флота. Если пройтись по интернет-форумам или почитать статьи в морских журналах, можно обнаружить бессчётное число тем, раз за разом упирающихся в один вопрос – возможно ли вообще выиграть войну на море с помощью рейдеров?

Причём это касается всех эпох – от Саламина и до Мидуэя, и даже до сегодняшних дней. Крейсерскую войну обсуждают не только историки и любители, но и высшие чины морских штабов – ведь от выбранной концепции ведения боевых действий зависит, какие корабли будут строить и какие задачи они будут выполнять.

Меж тем, от внимания большинства почитателей военно-морской истории как-то ускользнула тема крупнейшей крейсерской войны. Речь идёт о борьбе каперов Франции против морской торговли Англии и Голландии в конце XVII - начале XVIII века. Закончилась она сокрушительным поражением рейдеров, причём ещё до того, как Франция потерпела поражение на суше. В этой войне, как и во всех войнах, были свои герои и свои предатели, были трусы и храбрецы, проходимцы и стяжатели. Боевые действия шли по всему миру – от Ла-Манша до Квебека, от Калькутты до мыса Горн, но, тем не менее, решающее значение имели сражения в европейских водах. Именно здесь решалось, за кем останутся морские коммуникации и кто сможет стать «властелином морей».

Абордаж английского корабля Жаном Баром

После поражения французского флота при Ла-Хог в 1692 году регулярный флот Франции стал широко привлекаться к рейдерским действиям, и это стало кульминацией крейсерской войны. В свою очередь, и для английского флота тактика открытых сражений отошла на второй план – на первое место вышли конвойные операции и охота на каперов. И именно успешное решение этих задач помогло Ройал Неви стать лучшим флотом мира.

Вопрос терминологии

Немного хотелось бы остановиться и на самом понятии пиратства и категориях пиратов того времени. Итак, собственно пираты, буканьеры или флибустьеры – это разбойники, помышляющие грабежом на морях в целях личного обогащения.

Корсары (фр. ), приватиры (англ. ) или каперы (голл. ) могли нападать на корабли только враждебного государства. Корсарский корабль снаряжался на деньги частного лица или группы лиц и получал от правительства патент (письмо), разрешающий вести боевые действия против недружественных судов, а также защищал самого корсара при его встрече с дружественным кораблём. В случае поражения патент давал ещё одно преимущество – владелец его считался военнопленным, тогда как любой пират или буканьер был просто разбойником вне закона и мог быть вздёрнут на рее без суда и следствия.

Голландский военный корабль отбивает абордаж корсаров

Добыча, приведённая капером в дружественный порт, не была его нераздельной собственностью: часть её отходила королю или правительству, а также владельцам судна. Тем не менее, капитан корсарского корабля получал солидный куш от захваченного (треть суммы), из которого команде выплачивались призовые, поэтому грабёж судна для капера был не менее важен, чем для простого пирата. Однако корсары довольно часто сражались с кораблями регулярного флота, поскольку они действовали против охраняемых конвоев, а также в зонах, наводнённых кораблями противника. Кроме того, они имели понятие о чести и славе, да и продвижение по государственной службе с таким послужным списком шло гораздо быстрее.

Многие типы кораблей, использующиеся в данной статье, давно ушли в прошлое, и, дабы у читателя не возникло непонимания, хотелось бы остановиться на некоторых из них подробнее. Тендер – это малое одномачтовое судно, оснащённое одним прямым и одним косым парусом, а также стакселями. Флейт – грузовое трёхмачтовое судно с усиленным корпусом, несущее на фок- и грот-мачте прямые, а на бизань-мачте – косые паруса. Пинас – дальнейшее развитие флейта, парусно-гребной корабль, предназначенный как для перевозки грузов, так и для военных действий, обладающий хорошей манёвренностью и мореходностью.

Флейт

Отдельно стоит рассмотреть фрегаты, бриги и линейные корабли. Дело в том, что линкор иногда мог нести меньшее вооружение, нежели фрегат или даже бриг. Более того, иногда корабли просто меняли свою классификацию - в зависимости от поставленных перед ними задач. Поэтому хотелось бы заострить внимание читателя на том, что фрегат на тот момент – это не трёхмачтовое военное судно с одной нижней батарейной палубой, как в XIX веке, а прежде всего корабль, предназначенный для рейдерских или антирейдерских действий, вооружённый довольно большим количеством мелких пушек (иногда до 48) с экипажем не менее 200 человек. То есть, линейный корабль тоже мог быть переклассифицирован во фрегат в зависимости от предполагаемых задач.

Линкоры и фрегаты, прикрывавшие конвои, довольно часто несли меньшее вооружение, нежели заявлялось: объясняется это тем, что на место, освободившееся от пушек, можно было загрузить припасы для дальнего плавания или взять увеличенную команду, чтобы в случае абордажа иметь численное преимущество перед корсарами.

Кроме того, в плавание ходили и вооружённые суда английской, голландской и французской Ост-Индских компаний, которые иногда были вооружены гораздо лучше, чем корабли регулярного флота, поэтому сражаться с ними было довольно тяжело. Однако и куш в случае победы был соответствующим: ведь они везли либо золото, либо очень дефицитные для Европы товары.

В этой статье будут рассматриваться только действия каперов и рейдерские операции эскадр регулярного флота в водах Бискайского залива, Ла-Манша и Северного моря, поскольку именно они стали решающими в крейсерской войне между французами с одной стороны и англичанами и голландцами с другой.

Корабли Британской Ост-Индской компании

До сражения при Ла-Хог

Ещё Ришелье и Кольбер в своих письмах отмечали пользу каперских операций против конкурентов. Так, Кольбер пишет интенданту флота г-ну Юберу 18 сентября 1676 года:

«Его Величество был очень обрадован известием, что капер из Дюнкерка под командой Жана Бара захватил голландское военное 32-пушечное судно. Признавая чрезвычайно важным поощрять этих капитанов продолжать войну, которую они ведут против голландцев, Вы, г-н Юбер, найдёте прилагаемую к письму золотую цепочку, которую Его Величество пожелал презентовать капитану Жану Бару в награду за его подвиги. Его Величество мог бы получить огромную пользу от упомянутых дюнкеркских капитанов, составь они из судов своих эскадру… а посему повелеваю… тщательно выяснить, согласятся ли они повиноваться избранному ими флагману… в случае, если Его Величество снабдит их для корсарства судами… Его Величество особенно запрещает Вам… г-н Юбер, сообщать обо всём здесь сказанном кому бы то ни было, дабы воля Его Величества не разнеслась в широкие массы преждевременно».

Однако тогда это был ещё в большей степени бизнес частных лиц, чем государственная политика. Тем не менее, именно в этот период впервые прогремело имя Жана Бара – самого знаменитого корсара Франции всех времён. С началом войны Аугсбургской лиги в 1688 году боевые действия французских каперов продолжились. Однако до 1691 года морская война выражалась, в основном, в открытом противостоянии, где боевые действия вели регулярные флоты противоборствующих держав.

Памятник Жану Бару в Дюнкерке

В 1691 году пост морского министра Франции занял бывший контролер финансов Луи Поншартрен. Поскольку за новую должность ему пришлось выплатить кругленькую сумму в 800 тысяч ливров, он заявил, что хочет поправить дела одного ведомства (финансового) за счёт другого (морского). Новый министр решил перейти от открытых сражений с флотами Англии и Голландии к каперской войне. Основными причинами такого решения явились не поражения французского флота (напротив, на тот момент флот Франции одержал чуть ли не самую значительную победу в своей истории в сражении при Бичи-Хэд), а возможность поживиться на грабеже торговых кораблей противника.

Поншартрен писал, что сражения регулярного флота не приносят прямой прибыли, напротив – они убыточны. Часть кораблей в боях гибнет, часть - получает повреждения, расходуются боеприпасы и провиант, однако денежные выгоды от таких предприятий невелики. Напротив, продолжал морской министр, каперы довольно часто снаряжаются частными лицами (то есть государство не тратится на постройку кораблей, найм и содержание команды и т.п.), за выдачу корсарского патента берутся живые деньги, призы, приведённые в порты, продаются, а довольно большая часть от проданного поступает в казну короля и морское министерство. По мысли Поншартрена, к каперству следовало привлечь и регулярный флот, дабы окупить постройку и содержание кораблей, а вот от действий, направленных на уничтожение эскадр противника, следовало отказаться.

С таким мнением были не согласны очень многие опытные моряки, среди которых, безусловно, стоило бы выделить адмирала Турвилля. Он, напротив, считал, что одни корсары не в силах выиграть морское противостояние с Англией и Голландией, что крейсерские действия могут быть лишь вспомогательным элементом в стратегии, направленной на завоевание морского господства. Более того, говорил Турвилль, корсарство развращает; там, где есть нажива – обязательно будут и нечистые на руку люди, и свои, местечковые интересы, которые могут идти вразрез с интересами государства.

Однако Поншартрену удалось убедить короля перенести упор в действиях на море на каперство, заинтересовав Людовика XIV огромным количеством денег, которые сулило данное предприятие. Король-солнце с радостью согласился на предложение, так как дыр в бюджете Франции с каждым годом становилось всё больше, а войнам, на которые так нужны были средства, не было конца.

Луи Филипо, граф де Поншартрен, морской министр Людовика XIV

В связи с новой концепцией регулярному флоту также предстояло принимать участие в разгроме конвоев с большим охранением и захвате призов. В 1691 году Поншартрен, отвечая на запросы командующего флотом по поводу нового сражения, писал:

«Захват вражеского конвоя стоимостью 30 миллионов ливров имеет гораздо большее значение, чем новая победа, подобная прошлогодней» .

Уже в этом же 1691 году соединение Турвилля из 55 линейных кораблей приняло участие в разгроме Смирнского и Ямайского конвоев, сыграв роль приманки, на которую успешно клюнул Хоум Флит. Пользуясь тем, что английский командующий Расселл увёл корабли в погоню за Турвиллем, французские корсары славно потрепали оставшиеся без защиты английские и голландские конвои.

2 марта Флакур вышел из Тулона с линкорами «Маньянэм», «Ёрьё», «Инвисибль», «Сюперб» и «Констан» на соединение с эскадрой Турвилля в Бресте. По пути он захватил 2 корабля голландской Ост-Индской компании с монетами и драгоценностями на 2 миллиона ливров.

Вышедшие в море 27 июня Жан Бар на 44-пушечном «Альсионе» и Форбэн на 44-пушечном «Комт» с 5 фрегатами столкнулись у Доггер-Банки с английскими «охотниками на корсаров» (приватирами) - 34-пушечным «Тайгером» и вооружёнными кораблями «Уильям энд Мери» и «Констант Мэри». Пользуясь численным преимуществом, французы после жаркого боя взяли корабли противника на абордаж. Эскорт англичан в составе 32-пушечных «Чарльз Галлей» и «Мэри Галлей» под командованием кэптена Уишарта был обращён в бегство.

Пройдя Датским проливом к западным берегам Британии, Бар и Форбэн у Северной Ирландии атаковали большой караван в 200 судов, шедший из Балтики, с эскортом из 5 английских и 8 голландских фрегатов, имевших от 16 до 40 пушек. Смело рассеяв охранение конвоя, корсары захватили более 150 торговых судов, которые и привели в порты Франции в августе.

Дюгэ-Труэн вышел в море на 14-пушечном пинасе «Деникэн» и направился к берегам Ирландии, где застал врасплох голландскую флотилию китобойных судов. Часть из них он сжёг, а 5 кораблей привёл в Дюнкерк. Это был первый выход в море знаменитого корсара.

Рене Дюгэ-Труэн

4 ноября в Ла-Манше капитан Мерикур на 66-пушечном «Экюэй» ввязался в бой с английским приватиром – 54-пушечным «Хэппи Ретёрн». Поскольку море было довольно свежим, британец не смог ввести в действие тяжёлые орудия нижнего борта и был взят на абордаж. Это можно рассматривать как перст судьбы – ведь в апреле «Хэппи Ретёрн» вместе с 50-пушечным «Сент-Элбанс» напали французский конвой и захватили 14 из 22 торговых судов каравана, а также потопили и их эскорт – 30-пушечный фрегат.

Каперская война в водах Европы продолжала набирать силу.

В 1692 году из Бреста вышел капитан Дезожье с 54-пушечным «Мор», 36-пушечными «Поли» и «Опеньятр» и 26-пушечным «Сэдитьё». 21 августа в Канале он столкнулся с конвоем голландцев, дал бой фрегату «Кастрикум» и взял его на абордаж. Поскольку эскорт успел дать конвою сигнал «Рассеяться!», Дезожье удалось захватить только 8 голландских торговых судов.

Форбэн на двух фрегатах (54-пушечном «Пёрль» и 48-пушечном «Модере») сразился у Текселя с голландским линейным кораблём, зафрахтованным английским правительством для каперства - 48-пушечным «Мария-Элизабэт». Зайдя с двух бортов, французы картечью выбили канониров на линкоре и пошли на абордаж. Через 30 минут на «Марии-Элизабэт» взвился французский флаг.

15 ноября Жан Бар с 4 фрегатами разгромил голландский конвой из 3 военных и 22 торговых судов. Корсар из Сен-Мало Ла Вильбан-Эон на небольшом флейте напал в Бискайском заливе на 3 испанских грузовых судна с грузом в полмиллиона пессо звонкой монетой. Испанцы были захвачены, а свой богатый улов француз пожертвовал королю «на благо флота».

Дюгэ-Труэн на 18-пушечном «Кеткан», объединившись с другим корсаром на «Сан-Арон», (24 орудия), напал на целый караван английских судов и 2 фрегата эскорта, один из которых был 36-пушечным. В результате боя французы полностью захватили весь конвой и взяли на абордаж оба корабля охранения.

Однако большой неудачей корсаров в этом году стало то, что они не смогли перехватить английский караван судов Ост-Индской компании, следующий в Юго-Восточную Азию.

Ответные действия англичан отличались большой предсказуемостью: с началом войны они пытались блокировать гнёзда корсаров – Дюнкерк и Сен-Мало, но неудачно. Во-первых, имея под боком сильный французский флот, британцы опасались выделять большие силы для блокады французских портов. Те же корабли, что участвовали в патрулировании Дюнкерка и Сен-Мало, часто не справлялись со своей задачей - каперы прорывались и уходили в море. Для этого довольно часто употреблялся приём, впервые продемонстрированный Жаном Баром в 1691 году: корсар на полных парусах вклинивался меж двух судов, причём те не могли открыть огонь из-за боязни повредить друг друга, а вот приватир, напротив, палил с обоих бортов без какой-либо боязни, ведь вокруг него был только враг. Пример такого манёвра хорошо описан в известном приключенческом романе Рафаэля Саббатини «Одиссея капитана Блада». Помните схватку «Арабеллы» с испанскими «Милагросой» и «Гидальго»? Также каперы довольно часто пользовались мелководьями прибрежных районов и выходили в море, минуя вражеские заслоны.

Постепенно у корсаров складывалась своя, во многом неповторимая тактика. Основным боевым приёмом каперов оставался абордаж, причём подобным образом захватывались не только слабые в боевом отношении суда, но и гораздо более мощные. Помогала этому военная хитрость, также приписывающаяся Жану Бару: корсары, высадившиеся на палубу корабля противника, быстро оттесняли находившихся на верхней палубе моряков в нос судна и большими железными гвоздями забивали все люки и двери, ведущие в трюмы. В этом случае каперы имели возможность использовать численное преимущество и уничтожать обороняющихся по частям. Капитаны рейдеров поняли, что значительную роль играет не только количество пушек, но и численность команды, ибо от этого напрямую зависит успешность абордажа.

Усиление крейсерской войны Англия и Голландия почувствовали в полной мере – потери судов и ценностей были очень болезненными. Во многом из-за этого весь голландский военный флот в кампанию будущего года предназначался только на охрану конвоев.

То, что французы не смогли сделать в открытых сражениях, сделали корсары. Однако вопрос – как долго смогут каперы хозяйничать в прибрежных водах Англии и Голландии - оставался открытым.

Кульминация крейсерской войны: 1693–1697

После поражения при Ла-Хог французы довольно быстро восстановили свой флот. Было построено 16 кораблей, заложенных ещё при морском министре Сеньелэ, и Брестская эскадра достигла численности в 71 боевую единицу.

Англичане, которым победа при Барфлере и Ла-Хоге далась недёшево, опасались прямых столкновений с французами. Адмирал Расселл, к примеру, был смещён с места командующего флотом в конце 1692 года за отказ блокировать остатки французского флота в Сен-Мало. Вместо него английский флот возглавил триумвират из адмиралов Шовелля, Киллигрю и Делаваля. Поскольку в кампанию 1693 года англичане и голландцы могли выставить только 76 боеготовых кораблей, английская троица считала неразумным ещё одно генеральное сражение с французами. Королева Мария приказала Хоум Флиту проводить богатейший Смирнский конвой до испанского Кадиса, однако на консилиуме триумвират решил сопровождать его только до точки на 90 миль западнее Уэссана.

9 июня торговый караван из 400 судов, идущий в Смирну, направился от острова Уайт на запад. Получив данные, что Турвилль с 71 кораблём вышел из Бреста, Хоум Флит снял защиту с конвоя, оставив в эскорте только 20 линейных кораблей, 3 фрегата, 4 брандера, 1 бриг и 2 бомбардирских судна под командованием вице-адмирала Джорджа Рука. Главные силы Ройал Неви вернулись в Торбэй, где Шовелль Киллигрю и Делаваль предались безудержному пьянству на флагманской «Британии». Этот запой союзного флота вошёл в историю под названием «Торбэйское сидение». Голландские офицеры напивались так, что не могли стоять, читая приказы по эскадре. Адмирал Эшби пытался соревноваться с триумвиратом в количестве выпитого, однако переоценил свои силы и умер в возрасте 36 лет от передозировки алкоголем.

Тем временем у мыса Сент-Винсент 26 июня головные дивизионы Турвилля столкнулись с эскортным соединением Рука. В 14:00 соединения Габарэ и Паннетье пустились в погоню. Рук хотел драться, но командующий голландскими силами Ван дер Гоес отговорил его, и эскорт пустился в бегство. В 18:00 французы открыли огонь; вскоре 64-пушечный «Ардент» и 96-пушечный «Викторьё» захватили 64-пушечный голландский «Зеланд». Флагман Габарэ 100-пушечный «Дофин-Руаяль» принудил к сдаче «Вапен ван Медемблик» (64 орудия). Рук с оставшимися кораблями эскорта и примерно 50 торговыми судами укрылся на Мадейре, а французы смогли захватить и потопить около 100 кораблей с товарами на огромную сумму.

Многие из судов конвоя (а туда входили не только английские, но и голландские, и даже ганзейские парусники) были нагружены монетами и драгоценными слитками, так как в Смирне ожидались обширные закупки дефицитных товаров вроде китайского шёлка. Общая стоимость захваченного оценивается в 3 миллиона фунтов, что по тем временам было очень много: годовой бюджет Англии составлял тогда 4 миллиона фунтов стерлингов.

Разгром Смирнского конвоя, 1693 год

Лишь 27 июля, через месяц после захвата Смирнского конвоя, союзники вышли в море, однако, проторчав там без пользы, возвратились в Торбэй, а 8 сентября и вовсе ушли на зимовку к острову Уайт.

Таким образом, можно утверждать, что главные силы флота провели самую значительную корсарскую операцию и добились исключительных успехов. Разгром Смирнского конвоя ударил не только по экономике Англии (процентные ставки по страхованию взлетели до небес), но и был сильнейшим моральным ударом по флотам союзников – казалось, что все плоды прошлогодней победы сведены к нулю.

В этом же году опять отличился и Жан Бар: 27 января он с 5 судами отплыл из Дюнкерка в Скандинавию. Его задачей было доставить французского посла Бонрепо (бывший интендант флота) в Данию, а графа д’Аво – в Швецию. У Норвегии соединение Бара столкнулось с четырьмя 40-пушечными голландскими фрегатами, но смогло от них отбиться. На обратном пути знаменитый корсар эскортировал 44 французских судна, идущих из Данцига, и благополучно привёл их в Дюнкерк.

Новый 1694 год оказался во Франции неурожайным. Проблема с продовольствием стояла очень остро – деревни просто вымирали, люди ели сено и лебеду, крупные города голодали. Это было сильным ударом для экономики королевства Людовика XIV, требовалось огромное количество денег на закупку зерна и провианта, поэтому большие надежды вновь возлагались на каперов.

Французские корсары атакуют вражеские корабли

Недалеко от Остенде 3 мая Дюгэ-Труэн на 36-пушечном «Дилижант» столкнулся с фламандским фрегатом «Рейна де Эспанья» (48 пушек). Однако на помощь фламандцу пришёл 50-пушечный «Принсес оф Оранж», и французу пришлось убегать. 12 мая Дюгэ-Труэн налетел на английскую эскадру в составе 3 линкоров и 3 фрегатов (60-пушечного «Монк», 62-пушечного «Мэри», 60-пушечного «Дюнкирк», 48-пушечного «Руби», 46-пушечного «Дрэгон» и 44-пушечного «Эдвенчер») и безрассудно вступил в бой. Сражение длилось 12 часов, у «Дилижант» были сбиты все мачты, дважды Дюгэ-Труэн пытался взять на абордаж какое-либо английское судно, однако, подавленный таким огромным превосходством, был вынужден сдаться. Корсар был препровождён в Англию и заключён в Плимутскую тюрьму. Ему удалось бежать с помощью дочери тюремщика, влюбившейся в него (француз без женщин – и не француз вовсе!), и вскоре Дюгэ-Труэн смог вернуться во Францию.

Жан Бар с эскадрой из 5 кораблей захватил голландский конвой из 150 судов, гружёных зерном. Караван шёл из балтийских портов в Амстердам. Приз оказался как нельзя более кстати – ведь Париж уже голодал. Так что груз, привезённый Жаном Баром, был встречен французами со слезами. Король, глубоко благодарный корсару за такую услугу, тотчас же возвёл сына дюнкеркского крестьянина в потомственные дворяне, отпрыск Бара – 14-летний Франсуа – получил офицерский чин, а благодарные горожане соорудили прижизненный бюст герою.

Дворянство Жана Бара вызвало определённые толки при французском дворе. Ещё бы: ведь он был простым неграмотным моряком и имел грубоватые манеры. Известен такой исторический анекдот: как-то, приглашённый в Версаль на обед к королю Людовику XIV, Бар, утомившись ожиданием, вынул свою огромную трубку, набил её табаком и закурил. Пришедшие придворные указали ему: в покоях короля нельзя курить! Гигант взглянул на них с полным равнодушием: «Господа, я привык к курению на королевской службе. Это стало для меня потребностью. А коли так, мне кажется, будет лучше не менять сложившихся привычек». Придворные отправились с жалобой к королю, который как раз заканчивал своё облачение. Выслушав их, Король-Солнце расхохотался: «Огромного роста, говорите, и длинная трубка? Так это же Жан Бар! Ради Бога, оставьте его, пусть он лучше курит…».

Англичане тем временем также активизировались. Прежде всего, для особо важных судов они ввели конвойную систему с эскортом из военных кораблей. Ещё одна мера против каперства – это создание поисковых групп, так называемых «охотников на рейдеров». Самым же верным ходом против корсаров сами англичане считали морскую блокаду их баз, однако блокировать такие порты, как Дюнкерк, Сен-Мало или Брест, с тем количеством кораблей, которыми располагали союзники, было довольно затруднительно.

В апреле около Ирландии английский приватир «Руби» (48 орудий) захватил большой 48-пушечный «Антрепренэн».

Летом англичане, обеспокоенные нарастанием крейсерской войны, послали 60-пушечный «Дюнкирк» и 48-пушечный «Вэймут» к Сен-Мало в качестве поисково-ударной группы. Эта мера оправдала себя – 17 июня после жаркого 18-часового боя они захватили большой 54-пушечный корабль «Инвисибль», а позже ещё три 28-пушечных и один 24-пушечный. Фрегат «Комт де Тулуз» с трудом смог отбиться от англичан.

Окрылённые успехом, британцы решили блокировать Сен-Мало с моря, к французскому порту была направлена эскадра адмирала Берклея, однако затея не стала удачной: во время обстрела англичане потеряли бомбардирское судно «Дрэдфул», а ещё два подобных корабля были повреждены. В результате дерзкой вылазки корсары сожгли голландский фрегат «Батавир» (26 орудий).

Соединения каперов, прорываясь сквозь блокирующие эскадры, продолжали наносить заметный ущерб союзной торговле: Пти-Рено на 58-пушечном «Бон» захватил у берегов Уэльса 48-пушечный корабль английской Ост-Индской компании, гружёный золотом и бриллиантами; Ибервиль с двумя кораблями захватил несколько мелких судов; в конце года Дюгэ-Труэн на 48-пушечном «Франсуа» взял на абордаж большой торговый «Фёти», отбившийся от конвоя.

Блокада англичанами Дюнкерка

В январе 1695 года Дюгэ-Труэн захватил уже 6 торговых судов, после чего напал на английский конвой, эскортировавшийся 42-пушечным фрегатом «Нонсач» и приватиром «Бостон» (38 орудий). В ходе яростной схватки французу удалось захватить оба корабля охранения. После этого Дюгэ-Труэн был приглашён в эскадру лейтенант-генерала Несмонда, в составе которой он успешно действовал против англичан и испанцев.

Отделившись от регулярных сил, по пути в Дюнкерк корсар захватил три корабля британской Ост-Индской компании, шедших в Индию с большим грузом монет. Призовые оказались сказочными - 1 миллион фунтов стерлингов (около 8 тонн золота).

Вышедшие из Дюнкерка французские корабли - 34-пушечный «Сен-Эспри» и 36-пушечный «Полястрон» - схлестнулись с линейным кораблём «Дартмут» (50 орудий) и повредили его. Затем, прорвавшись к большому англо-голландскому каравану, они сумели захватить 3 крупных голландских приватира - «Принс ван Данемарк», вооружённый 38 орудиями, и два 24-пушечных фрегата «Амарантэ» и «Принсес ван Оранж».

Неутомимый Дюгэ-Труэн на «Франсуа» и «Фортюн» у Шпицбергена ввязался в бой с тремя боевыми кораблями английской Ост-Индской компании, однако схватка закончилась вничью. Жан Бар с 6 кораблями схватился с голландским конвоем и сжёг 50 судов. За это «дюнкеркский пират» (как его прозвали в Соединённых провинциях) был назначен командующим флотом.

Британские корабли у французского побережья

Возвращаясь в Брест, эскадра Несмонда захватила два больших торговых корабля голландской Ост-Индской компании с богатым товаром.

Захват 13% торгового флота противника: хорошо, но мало

Англичане также наносили болезненные удары по корсарам: в 1696 году капитан Норрис на 70-пушечном «Контент Прайз» захватил 32-пушечный «Фудроян». 11 декабря линейный корабль «Дувр» прижал французский 60-пушечный «Фугё» к берегу и навязал артиллерийскую дуэль. В результате корсар был вынужден выброситься на мель, в плен попало 315 человек команды.

В конце года они смогли возвратить контроль над ситуацией: возобновилась блокада корсарских портов, почти все следующие в Англию и Голландию суда были сведены в конвои, караваны получили надёжное охранение. Вышли в море и «охотники за корсарами»: в начале 1697 года 60-пушечный «Плимут» и фрегат «Ри» принудили поднять белый флаг 14-пушечный флейт «Конкорд», 36-пушечный «Нуво Шербур» и 28-пушечный «Дофин».

Каперы же, если им удавалось выйти из портов и обнаружить караваны, упорно нападали на них, прорываясь через заслоны эскорта. В Бискайском заливе Рене Дюгэ-Труэн с эскадрой в составе 48-пушечного «Сен-Жак де Виктор», 37-пушечного «Санс-Парей», 16-пушечного «Леонора», 30-пушечного «Эгль-Нуар» и 28-пушечного «Фалюэр» дал бой голландскому конвою из 15 торговых судов, в эскорт которого входили 50-пушечные фрегаты «Дельфт» и «Хондслаардийк» и 30-пушечный «Шооноорд». Голландцы отчаянно оборонялись, на флагмане француза из 200 человек было убито 63, но Дюгэ-Труэн последовательно взял на абордаж все военные корабли и захватил все торговые суда. На «Дельфте» разгорячённые корсары перебили весь экипаж. «Сен-Жак де Виктор» еле держался на воде и чуть не затонул в шторм, но Рене сумел сопроводить захваченные суда в порт.

Неутомимый Жан Бар смог прорвать блокаду, дерзко пройдя впритирку с английскими кораблями, счастливо ушёл от всех преследователей и смог доставить в Польшу французского претендента на престол Речи Посполитой – принца Конти.

Однако истощение Франции, вызванное голодом 1693–1695 годов и постоянно увеличивающимися рекрутскими наборами, достигло своего предела: в этом же 1697 году был заключён Рисвикский мир, сначала с Англией, Голландией и Испанией, а через 10 дней и с германскими государствами. Ожидания, которые король и Поншартрен возлагали на каперскую войну, не оправдались. Да, каперы смогли внести большие издержки в морскую торговлю союзников, однако сбывалось предсказание Турвилля – несмотря на определённые успехи корсаров, флот и морская торговля Англии только усилились. В решающий момент французские эскадры оказались разбросанными по морям Европы, а каперы не могли оказать реального противодействия Ройал Неви.

Английский корабль преследует корсара

Очень точно отметил этот факт наш морской теоретик Кладо:

«Сосредоточение всех морских средств Франции для нападения на морскую торговлю союзников дало свои плоды: за 1691–97 г.г. они захватили около 4000 торговых судов, и хотя около половины этих судов было отобрано у них обратно, но всё-таки это был такой убыток, который тяжело ложился на финансы союзников и имел своё влияние на их склонность к миру. Особенно выделились своими подвигами во время этих операций знаменитые Жан Бар и Форбэн. Но главные убытки несли союзники, когда после 1692 г. французы обратили все свои средства на преследование торговли, а они, всё ожидая более серьёзных операций со стороны французского флота, держали свои эскадры сосредоточенными и отделяли очень малые силы для преследования французских каперов. Когда же план действий французов окончательно выяснился, и союзники обратились к борьбе с французскими истребителями торговли, то многие из них были переловлены, и торговля союзников вновь оправилась, тогда как французская морская торговля была совсем уничтожена, а противодействовать французы этому не могли, так как сильного флота у них уже не было. Таким образом, и тут выяснилось, что преследование торговли достигало настоящих результатов только при поддержке военного флота, владеющего морем».

С 1688 по 1697 год в Англию и Голландию пришло в общей сложности более 30 тысяч судов, то есть потери составили всего лишь 13 процентов от общего количества торгового флота. Самые неудачные для союзников годы – это 1691 и 1693, когда они соответственно потеряли 15 и 20 процентов торговых судов. Таким образом, можно сказать, что даже в самой благоприятной обстановке 1691 года, когда Турвилль увёл за собой весь Хоум Флит, результативность отдельных корсаров была ниже, чем регулярного флота при разгроме Смирнского конвоя в 1693 году. Тем не менее, Поншартрен считал, что в будущей войне крейсерские действия сыграют свою решающую роль, уничтожив торговлю противника и обогатив Францию. А то, что нынешний мир является только передышкой, никто не сомневался.

Накануне Второй мировой войны армия Франции считалась одной из самых мощных в мире. Но при прямом столкновении с Германией в мае 1940 года французов хватило на считанные недели сопротивления.

Бесполезное превосходство

К началу Второй мировой войны Франция располагала 3-й по количеству танков и самолетов армией в мире, уступая только СССР и Германии, а также 4-м после Британии, США и Японии военно-морским флотом. Общая численность французских войск насчитывала более 2 млн. человек.
Превосходство французской армии в живой силе и технике перед силами вермахта на Западном фронте было бесспорным. К примеру, ВВС Франции включали в себя около 3300 самолетов, среди которых половина была новейшими боевыми машинами. Люфтваффе могли рассчитывать только на 1186 самолетов.
С прибытием подкрепления с Британских островов – экспедиционного корпуса в количестве 9 дивизий, а также авиачастей, включавших 1500 боевых машин – преимущество над германскими войсками стало более чем очевидным. Тем не менее, за считанные месяцы от былого превосходства союзных сил не осталось и следа – хорошо обученная и имеющая тактическое превосходство армия вермахта заставила в конечном итоге капитулировать Францию.

Линия, которая не защитила

Французское командование предполагало, что немецкая армия будет действовать как и во время Первой мировой войны – то есть предпримет атаку на Францию с северо-востока со стороны Бельгии. Вся нагрузка в этом случае должна была лечь на оборонительные редуты линии Мажино, которую Франция начала строить в 1929 году и совершенствовала вплоть до 1940 года.

На строительство линии Мажино, протянувшейся на 400 км., французы потратили баснословную сумму – около 3 млрд. франков (или 1 млрд. долларов). Массированные укрепления включали в себя многоуровневые подземные форты с жилыми помещениями, вентиляционные установки и лифты, электрические и телефонные станции, госпитали и узкоколейные железные дороги. Орудийные казематы от авиабомб должна была защитить бетонная стена толщиной в 4 метра.

Личный состав французских войск на линии Мажино достигал 300 тыс. человек.
По мнению военных историков, линия Мажино, в принципе со своей задачей справилась. На ее максимально укрепленных участках прорывов немецких войск не было. Но германская группа армий «Б» обойдя линию укреплений с севера, основные силы бросила на ее новые участки, которые строились на болотистой местности, и где возведение подземных сооружений было затруднено. Там сдержать натиск немецкий войск французы не смогли.

Капитуляция за 10 минут

17 июня 1940 года состоялось первое заседание коллаборационистского правительства Франции, возглавляемого маршалом Анри Петэном. Оно длилось всего 10 минут. За это время министры единодушно проголосовали за решение обратиться к немецкому командованию и просить его о прекращении войны на территории Франции.

Для этих целей использовали услуги посредника. Новый министр иностранных дел П. Бодуэн через испанского посла Лекерика передал ноту, в которой французское правительство просило Испанию обратиться к германскому руководству с просьбой о прекращении военных действий во Франции, а также узнать условия перемирия. Одновременно предложение о перемирии через папского нунция было направлено Италии. В тот же день Петэн по радио обратился к народу и армии, призвав их «прекратить борьбу».

Последний оплот

При подписании договора о перемирии (акта капитуляции) между Германией и Францией Гитлер с опаской смотрел на обширные колонии последней, многие из которых готовы были продолжать сопротивление. Этим и объясняются некоторые послабления в договоре, в частности, сохранение части военно-морского флота Франции для поддержания «порядка» в своих колониях.

Жизненно заинтересованной в судьбе французских колоний была и Англия, так как угроза их захвата германскими силами оценивалась высоко. Черчилль вынашивал планы о создании эмигрантского правительства Франции, которое бы предоставило фактический контроль над французскими заморскими владениями Британии.
Создавший оппозиционное режиму Виши правительство генерал Шарль де Голль все свои усилия направил на овладение колониями.

Однако администрация Северной Африки отклонила предложение присоединиться к «Свободной Франции». Совсем иное настроение царило в колониях Экваториальной Африки – уже в августе 1940 года к де Голлю присоединяются Чад, Габон и Камерун, что создало генералу условия для формирования государственного аппарата.

Ярость Муссолини

Осознав, что поражение Франции от Германии неизбежно Муссолини 10 июня 1940 года объявил ей войну. Итальянская группа армий «Запад» принца Умберто Савойского силами свыше 300 тыс. человек при поддержке 3 тыс. орудий начала наступление в районе Альп. Однако противостоящая им армия генерала Ольдри успешно отражала эти атаки.

К 20 июня наступление итальянских дивизий стало более ожесточенным, но им удалось лишь немного продвинуться в районе Ментоны. Муссолини был в ярости – его планы захватить к моменту капитуляции Франции большой кусок ее территории потерпели крах. Итальянский диктатор уже начал готовить воздушный десант, но одобрения на эту операцию от германского командования не получил.
22 июня было подписано перемирие между Францией и Германией, а через два дня такое же соглашение заключили Франция и Италии. Так, с «победным конфузом» Италия вступила во Вторую мировую войну.

Жертвы

В ходе активной фазы войны, длившейся с 10 мая по 21 июня 1940 года, французская армия потеряла около 300 тыс. человек убитыми и раненными. Полтора миллиона попали в плен. Танковые корпуса и ВВС Франции были частично уничтожены, другая их часть досталась вооруженным силам Германии. Одновременно Британия ликвидирует французский флот, чтобы избежать его попадания в руки вермахта.

Несмотря на то, что захват Франции произошел в короткие сроки, ее вооруженные силы давали достойный отпор германским и итальянским войскам. За полтора месяца войны вермахт потерял более 45 тыс. человек убитыми и пропавшими без вести, около 11 тыс. были ранены.
Французские жертвы немецкой агрессии могли быть не напрасными, если бы правительство Франции пошло на ряд уступок, выдвинутых Британией взамен на вступление королевских вооруженных сил в войну. Но Франция предпочла капитулировать.

Париж – место сближения

По договору о перемирии Германия оккупировала только западное побережье Франции и северные области страны, где находился Париж. Столица была своего рода местом «французско-германского» сближения. Здесь мирно уживались немецкие солдаты и парижане: вместе ходили в кино, посещали музеи или просто сидели в кафе. После оккупации оживились и театры – их кассовый сбор вырос в три раза по сравнению с довоенными годами.

Париж очень быстро стал культурным центром оккупированной Европы. Франция жила как прежде, словно не было месяцев отчаянного сопротивления и несбывшихся надежд. Германской пропаганде удалось убедить многих французов, что капитуляция – это не позор страны, а дорога в «светлое будущее» обновленной Европы.

Наполео́н I Бонапа́рт

Император Франции в 1804—1815 годах, великий французский полководец и государственный деятель, заложивший основы современного французского государства. Наполеоне Бонапарте (так его имя произносилось приблизительно до 1800 г.) свою профессиональную военную службу начал в 1785 году в чине младшего лейтенанта артиллерии; выдвинулся в период Великой французской революции, достигнув при Директории чина бригадного (после взятия Тулона 17 декабря 1793 г., назначение произошло 14 января 1794 года), а затем дивизионного генерала и должности командующего военными силами тыла (после разгрома мятежа 13 вандемьера 1795 года), а затем командующего Итальянской армией (назначение произошло 23 февраля 1796 года). Кризис власти в Париже достиг своего апогея к 1799 году, когда Бонапарт находился с войсками в Египте. Коррумпированная Директория была неспособна обеспечить завоевания революции. В Италии русско-австрийские войска под командованием генерал-фельдмаршала А. В. Суворова ликвидировали все приобретения Наполеона, и даже возникла угроза их вторжения во Францию. В этих условиях возвратившийся из Египта популярный генерал, с помощью Жозефа Фуше, опираясь на верную ему армию, разогнал представительные органы и Директорию и провозгласил режим консульства (9 ноября 1799). Согласно новой конституции, законодательная власть делилась между Государственным Советом, Трибунатом, Законодательным корпусом и Сенатом, что делало её беспомощной и неповоротливой. Исполнительная власть, напротив, собиралась в один кулак первого консула, то есть Бонапарта. Второй и третий консулы имели лишь совещательные голоса. Конституция была одобрена народом на плебисците (около 3 миллионов голосов против 1,5 тысяч) (1800). Позже Наполеон провёл через сенат декрет о пожизненности своих полномочий (1802), а затем провозгласил себя императором французов (1804). Вопреки всеобщему мнению, Наполеон не был карликом, его рост был 169 см, выше среднего роста французского гренадера.

Луи-Николя́ Даву

Герцог Ауэрштедтский, князь Экмюльский (фр. duc d"Auerstaedt, prince d"Eckmühl), маршал Франции. Имел прозвище «железный маршал». Единственный маршал Наполеона, который не проиграл ни одного сражения. Родился в бургундском городке Анну в дворянской семье, был старшим из детей кавалерийского лейтенанта Жана-Франсуа д’Аву.

Воспитывался в Бриенской военной школе одновременно с Наполеоном. Верный семейной традиции, в 1788 году поступил на службу в кавалерийский полк, где до того служили его дед, отец и дядя. Командовал батальоном под начальством Дюмурье, участвовал в походах 1793—1795 годов.

Во время египетской экспедиции много содействовал победе при Абукире.

В 1805 году Даву был уже маршалом и принимал выдающееся участие как в Ульмской операции, так и в сражении при Аустерлице. В последнем сражении именно корпус маршала Даву выдержал главный удар русских войск, практически обеспечив Великой армии победу в баталии.

В 1806 году, возглавляя корпус численностью 26 тысяч человек, Даву нанёс сокрушительное поражение вдвое сильнейшей армии герцога Брауншвейгского при Ауэрштедте, за что получил герцогский титул.

В 1809 году способствовал поражению австрийцев при Экмюле и Ваграме, за что получил княжеский титул.

В 1812 году Даву был ранен в Бородинской битве.

В 1813 году, после сражения под Лейпцигом, заперся в Гамбурге и сдал его лишь после низложения Наполеона.

Во время первой реставрации Даву оставался не у дел. Оказался единственным наполеоновским маршалом, который не отрёкся от изгнанника. По возвращении Наполеона с острова Эльбы назначен военным министром и командовал войсками под Парижем.

Никола Шарль Удино

(1767 — 1847)

Служил в королевской армии, но скоро оставил ее. Революция снова сделала его солдатом. В 1794 году он был уже генералом.

В качестве начальника штаба Массены прославился обороной Генуи (1800).

В кампаниях 1805—1807 годов командовал гренадерским корпусом; участвовал в битвах при Остроленке, под Данцигом и под Фридландом. В 1809 году стоял во главе 2-го армейского корпуса; за битву при Ваграме получил маршальский жезл, а вскоре после того титул герцога.

В 1812 году во главе 2-го армейского корпуса Удино сражался с российским генералом графом П. Х. Витгенштейном; 17 августа, тяжело раненый в первом сражении под Полоцком, сдал командование Гувиону Сен-Сиру, от которого 2 месяца спустя принял его обратно. Во время переправы через Березину он помог Наполеону спастись, но сам был тяжело ранен. Не оправившись ещё от ран, принял командование 12-м армейским корпусом, сражался под Бауценом и был разбит при Лукау 4 июня 1813 года.

После перемирия Удино получил командование над армией, которой предназначено было действовать против столицы Пруссии. Разбитый 23 августа при Гросбеерене, он был отдан под начальство маршала Нея и вместе с последним вновь потерпел поражение при Денневице (6 сентября). В 1814 году сражался при Бар-сюр-Об, потом защищал Париж против Шварценберга и прикрывал отступление императора.

Прибыв в Фонтенбло с Наполеоном, Удино уговаривал его отречься от престола и, когда Бурбоны были восстановлены, примкнул к ним. В событиях Ста дней (1815) не принимал никакого участия. В 1823 году командовал корпусом во время испанской экспедиции; после июльской революции примкнул к Луи-Филиппу.

Мише́ль Ней

Мишель Ней родился 10 января 1769 года во французском анклаве Саарлуисе с преимущественно немецкоязычным населением. Он стал вторым сыном в семье бондаря Пьера Нея (1738—1826) и Маргарет Гревелингер. После окончания коллежа работал писцом у нотариуса, потом надзирателем на литейном заводе.

В 1788 рядовым вступил в гусарский полк, участвовал в революционных войнах Франции, получил ранение при осаде Майнца.

В августе 1796 стал бригадным генералом в кавалерии. 17 апреля 1797 Ней в бою под Нойвидом попал в плен к австрийцам и в мае того же года вернулся в армию в результате обмена на австрийского генерала.

В марте 1799 повышен в звании до дивизионного генерала. Позже в том же году, посланный для подкрепления Массена в Швейцарию, он близ Винтертура был тяжело ранен в бедро и кисть.

В 1800 отличился при Гогенлиндене. После Люневильского мира Бонапарт назначил его генерал-инспектором кавалерии. В 1802 г. Ней был послом в Швейцарии, где провёл мирный договор и медиационные акты 19 февраля 1803 г.

В Русской кампании 1812 года командовал корпусом и за битву при Бородино получил титул князя Московского). После оккупации Москвы занимал Богородск, а его разъезды доходили до реки Дубны.

Во время отступления из России, после сражения при Вязьме, встал во главе арьергарда, сменив корпус маршала Даву. После отступления главных сил Великой Армии из Смоленска прикрывал ее отход и распоряжался подготовкой укреплений Смоленска к подрыву. Промедлив с отступлением, он был отрезан от Наполеона русскими войсками под началом Милорадовича; он пытался пробиться, но, понеся большие потери, не смог осуществить своего намерения, отобрал лучшие части корпуса числом около 3 тысяч солдат и с ними перешел Днепр севернее, у деревни Сырокоренье, бросив большую часть своих войск (в том числе всю артиллерию), которые на следующий день капитулировали. У Сырокоренья войска Нея перебирались через Днепр по тонкому льду; на участки открытой воды бросали доски. Значительная часть солдат при переходе через реку утонула, так что когда Ней соединился у Орши с главными силами, в его отряде оставалось лишь около 500 человек. С железной строгостью поддерживал он дисциплину, при переходе через Березину спас остатки войска. При отступлении остатков Великой армии руководил обороной Вильны и Ковно.

При отступлении из России он стал героем известного случая. 15 декабря 1812 года в Гумбиннене, в ресторан, где обедали французские старшие офицеры, вошел бродяга в рваной одежде, со спутанными волосами, с бородой, закрывшей лицо, грязный, страшный и, прежде чем его успели выбросить на мостовую, подняв руку, громогласно заявил: «Не торопитесь! Вы не узнаете меня, господа? Я — арьергард „великой армии“. Я — Мишель Ней!»

Принц Эжен Роз (Евге́ний) де Богарне́

Вице-король Италии, дивизионный генерал. Пасынок Наполеона. Единственный сын первой жены Наполеона Жозефины Богарне. Его отец, виконт Александр де Богарне, был генералом революционной армии. В годы Террора его незаслуженно обвинили в предательстве и казнили.

Евгений стал фактическим правителем Италии (титул короля носил сам Наполеон), когда ему было всего 24 года. Но он сумел управлять страной достаточно твердо: ввёл в действие Гражданский кодекс, реорганизовал армию, обустраивал страну каналами, укреплениями и школами и сумел заслужить любовь и уважение своего народа.

В 1805 году Евгений получил большой крест ордена Железной короны и большой крест ордена Святого Губерта Баварского. 23 декабря 1805 года он был назначен главнокомандующим корпусом, блокировавшим Венецию, 3 января 1806 года — главнокомандующим Итальянской армией, а 12 января 1806 года — генерал-губернатором Венеции.

Церемония коронации Итальянского вице-короля, подготовленная графом Луи-Филиппом Сегюром, проходила в Миланском соборе 26 мая 1805 года. Для коронационных одежд были выбраны зелёный и белый цвета. На портретах художники А. Аппиани и Ф. Жерар запечатлели эти роскошные одеяния. Сочетание элегантного покроя и виртуозного исполнения позволяет предположить, что костюм был исполнен в мастерской придворного вышивальщика Пико, который выполнял заказы по изготовлению коронационных костюмов Наполеона I, используя модели, предложенные художником Жан-Батистом Изабе и утвержденные самим Императором. На плаще вышиты звезды орденов Почетного легиона и Железной короны. (Малый коронационный костюм экспонируется в Государственном Эрмитаже. В Россию попал как семейная реликвия вместе с коллекцией оружия, которую привёз младший сын Евгения Богарне — Максимилиан, герцог Лейхтенбергский, муж дочери императора Николая I Марии Николаевны).

После первого отречения Наполеона Евгений Богарне всерьёз рассматривался Александром I в качестве кандидата на французский престол. За отказ от своих итальянских владений получил 5000000 франков, которые передал своему тестю — королю Баварии Максимилиану-Иосифу, за что был «помилован» и пожалован титулами ландграфа Лейхтенбергского и князя Айхштетского (по другим данным — купил их в 1817 году).

Дав слово не поддерживать более Наполеона, не принимал участия (в отличие от сестры Гортензии) в его реставрации во время «Ста дней», а в июне 1815 года был пожалован Людовиком XVIII титулом пэра Франции.

До самой смерти жил в своих баварских землях и активного участия в европейских делах не принимал.

Ю́зеф Понято́вский

Польский князь и генерал, маршал Франции, племянник короля Речи Посполитой Станислава Августа Понятовского. Первоначально служил в австрийской армии. С 1789 года занимался организацией польской армии, а во время русско-польской войны 1792 года был командующим корпусом польской армии, действовавшем на Украине. Отличился в битве под Зеленцами — первом победоносном сражении польской армии со времён Яна Собеского. Победа дала повод для учреждения ордена Virtuti Militari. Первыми награждёнными были Юзеф Понятовский и Тадеуш Костюшко.

После поражения Польши в войне с Россией эмигрировал, затем возвратился снова на родину и служил под начальством Костюшко во время Польского восстания 1794 года. После подавления восстания оставался некоторое время в Варшаве. Его имения были конфискованы. Отказавшись принять место в российской армии, получил предписание оставить Польшу и выехал в Вену.

Павел I вернул имения Понятовскому и пытался привлечь его на русскую службу. В 1798 году Понятовский приезжал в Санкт-Петербург на похороны дяди и остался на несколько месяцев для улаживания имущественных и наследственных дел. Из Петербурга уехал в Варшаву, к тому времени занятую Пруссией.

Осенью 1806 года, когда прусские войска готовились оставить Варшаву, Понятовский принял предложение короля Фридриха Вильгельма III возглавить городскую милицию.

С приходом войск Мюрата, после переговоров с ним, Понятовский перешёл на службу Наполеону. В 1807 году участвовал в организации временного правительства и стал военным министром великого герцогства Варшавского.

В 1809 году одержал победу над австрийскими войсками вторгнувшимися в герцогство Варшавское.

Участвовал в походе Наполеона на Россию в 1812 году, командуя польским корпусом.

В 1813 году отличился в битве при Лейпциге и, единственный из иностранцев на службе императора, получил звание маршала Франции. Однако, через 3 дня, прикрывая отступление французской армии от Лейпцига, был ранен и утонул в реке Вайсе-Эльстер. Его прах в 1814 году был перенесен в Варшаву, а в 1819 в Вавель.

На острове Святой Елены Наполеон говорил, что считал Понятовского рожденным для трона: «Настоящим королём Польши был Понятовский, он обладал для этого всеми титулами и всеми талантами… Это был благородный и храбрый человек, человек чести. Если бы мне удалась русская кампания, я сделал бы его королём поляков».

Мемориальная плита в память о Понятовском установлена на памятнике Битве народов. В Варшаве установлен памятник Понятовскому (скульптор Бертель Торвальдсен). Среди скульптурных изображений, украшающих фасад Лувра, находится статуя Понятовского.

Лоран де Гувион Сен-Сир

Вступил на службу во время революции, в 1794 году имел уже звание дивизионного генерала; с отличием участвовал в революционных войнах; в 1804 году назначен французским послом при мадридском дворе.

В 1808 году, во время войны на Пиренейском полуострове, командовал корпусом, но за нерешительность при осаде Хероны был лишён командования.

В русскую кампанию 1812 года Сен-Сир командовал 6-м корпусом (баварские войска) и за действия против Витгенштейна возведён в чин маршала. В 1813 году он сформировал 14-й корпус, с которым оставлен был в Дрездене, когда сам Наполеон с главной армией отступил от Эльбы. Узнав об исходе сражения под Лейпцигом, Сен-Сир пытался соединиться с войсками Даву, занимавшими Гамбург, но эта попытка ему не удалась, и он вынужден был сдаться.

С 1817 по 1819 годы был военным министром Франции. Он обладал высоким образованием и недюжинными стратегическими способностями. Похоронен на кладбище Пер-Лашез.

Жан-Луи-Эбенезер Ренье

Родился 14 января 1771 года в Лозанне в семье известного врача. Отец желал сделать из него архитектора, и потому Ренье посвятил свои занятия математическим наукам; для усовершенствования в них он отправился в 1792 году в Париж.

Увлеченный господствующим тогда во Франции революционным духом, Ренье определился в военную службу простым канониром и участвовал в походе в Шампань, после которого Дюмурье определил его в генеральный штаб. Отличные способности и служба молодого Ренье в звании генерального адъютанта Пишегрю в Бельгии и при покорении Голландии доставили ему в 1795 году чин бригадного генерала. В 1798 году ему было поручено командование дивизией в армии, отправленной в Египет. При взятии Мальты он начальствовал войском, высаженным на остров Гоццо и был при этом случае сильно контужен. Дивизия его отличилась при Шебрейссе, в сражении при Пирамидах и преследовании Ибрагим-Бея к Каиру. По взятии этого города Ренье поручено было начальство над провинцией Карки. В Сирийской экспедиции дивизия его составляла авангард; 9 февраля взяла приступом Эль-Ариш, 13 февраля захватила большой транспорт жизненных припасов, посланный туда из Сен-Шан д’Акра, и этим облегчила обеспечение продовольствием главной французской армии, прибывшей в Эль-Ариш через два дня после этого удачного дела.

В кампании 1809 года против Австрии Ренье отличился в сражении при Ваграме, затем прибыл в Вену и был сделан, вместо маршала Бернадотта, начальником саксонского корпуса, находившегося в Венгрии.

Затем он был послан в Испанию, где в 1810 году командовал 2-м корпусом Португальской армии, под предводительством Массены. Он участвовал в сражении при Бусако 27 октября и в движении к Торрес-Ведрасу, а в 1811 году, во время отступления Массены в Испанию, следовал отдельно от прочего войска. После многих довольно удачных дел с неприятелем, превышавшим его силою, в особенности 3 апреля при Сабугале, корпус Ренье соединился вновь с главной армией, и при Фуентес-де-Оноро, 5 мая, сражался с отличной храбростью, но безуспешно. После сражения Ренье пошел на встречу Альмейдского гарнизона, пробившегося сквозь англичан, и вывел его из весьма опасного положения.

Когда Массена оставил главное начальство над армией в Испании, Ренье, чтобы не подчиниться младшему по чину генералу, без позволения Наполеона, удалился во Францию, что, впрочем, не имело для него неприятных последствий.

Наполеон призвал его в армию, собранную против России, и назначил начальником 7-го корпуса, состоявшего из 20 000 саксонского войска и французской дивизии Дюрютта. Назначение этого корпуса в кампанию 1812 года было удерживать на крайнем правом крыле, в Литве и на Волыни, наступательные действия русской 3-й Западной армии под начальством генерала Тормасова.

Тотчас после открытия военных действий, 15 июля саксонская бригада Кленгеля взята была в плен при Кобрине; Ренье форсированным маршем попытался прийти на помощь Кленгелю, но опоздал и отступил на Слоним. Это побудило Наполеона усилить саксонцев австрийцами и подчинить Ренье начальству князя Шварценберга. Оба они одержали верх над Тормасовым при Городечне и подвинулись к реке Стыру; но когда в сентябре прибытие адмирала Чичагова усилило русскую армию до 60 000 человек, то австрийско-саксонский корпус должен был удалиться за Буг.

В конце октября Чичагов с половиной своих войск отправился к Березине, преследуемый Шварценбергом; генерал Остен-Сакен, приняв начальство над русским войском, оставшимся на Волыни, остановил австрийцев смелым нападением на корпус Ренье при Волковиске, и хотя был разбит, но, лишив Наполеона содействия многочисленных и свежих войск, немало способствовал совершенному поражению французов.

Клод-Викто́р Перре́н

Маршал Франции (1807), герцог де Беллуно (1808—1841). По неясной причине известен не как маршал Перре́н, а как маршал Викто́р.

Сын нотариуса. На службу вступил ещё в возрасте 15 лет, став в 1781 году барабанщиком Гренобльского артиллерийского полка. В октябре стал волонтёром 3-го батальона департамента Дром.

В Республиканской армии быстро сделал карьеру, пройдя путь от унтер-офицера (начало 1792 года) до бригадного генерала (присвоено 20 декабря 1793).

Участвовал во взятии Тулона (1793), где и познакомился с Наполеоном (тогда ещё только капитаном).

Во время Итальянского похода 1796-1797 годов овладел Анконой.

В 1797 году ему присваивается звание дивизионный генерал.

В последующие войны способствовал одержанию побед при Монтебелло (1800), Маренго, Иене и Фридланде. За это последнее сражение Перрен получил маршальский жезл.

В 1800-1804 годах назначен командующим войсками Батавской республики. Затем на дипломатической службе — посол Франции в Дании.

В 1806 году вновь в действующей армии, назначен начальником штаба 5-го корпуса. Осаждал Данциг.

В 1808 году, действуя в Испании, одержал победы при Уклесе и Медельине.

В 1812 году участвовал в походе в Россию.

В 1813 году отличился в битвах при Дрездене, Лейпциге и Ганау.

В кампанию 1814 года был тяжело ранен.

Из-за опоздания к сражению при Монтро был снят Наполеоном с командования корпусом и заменён Жераром.

После Парижского мира Перрен перешёл на сторону Бурбонов.

Во время так называемых Ста дней последовал за Людовиком XVIII в Гент и по возвращении оттуда сделан пэром Франции.

В 1821 году получил должность военного министра, но оставил этот пост при начале испанской кампании (1823) и последовал за герцогом Ангулемским в Испанию.

После его смерти были изданы мемуары «Extraits des mémoires inédits du duc de Bellune» (Пар., 1836).

Доминик Жозеф Рене Вандам

Французский дивизионный генерал, участник наполеоновских войн. Он был жестоким солдатом, известным грабежами и неподчинениями. Наполеон однажды сказал о нём «Если бы я потерял Вандама, то не знаю, что бы я отдал, чтобы получить его обратно; но если бы имел двоих, я был бы вынужден приказать расстрелять одного».

К началу французских революционных войн в 1793 году он был бригадным генералом. Вскоре он был осуждён трибуналом за грабежи и снят с должности. Восстановившись, он сражался при Штокахе 25 марта 1799 года, но из-за несогласия с генералом Моро был отправлен в оккупационные войска в Голландии.

В битве при Аустерлице командовал дивизией, прорвавшей центр позиции союзников и захватившей Праценские высоты.

В кампании 1809 года он сражался при Абенсберге, Ландсхуте, Экмюле и Ваграме, где был ранен.

В начале похода в Россию в 1812 году Вандам был назначен заместителем командира 8-го вестфальского корпуса Жерома Бонапарта. Однако поскольку неопытный Жером Бонапарт командовал группой корпусов, действовавших против Багратиона, Вандам оказался фактическим командующим корпусом. Однако в самом начале кампании в Гродно Вандам был отстранён Жеромом от командования корпусом из-за острых разногласий.

В 1813 году Вандам наконец был назначен командиром корпуса, однако под Кульмом корпус Вандама был окружён союзниками и захвачен в плен. Когда Вандама представили Александру I, в ответ на обвинения в грабежах и реквизициях он ответил: «По крайней мере меня не могут обвинить в убийстве своего отца» (намёк на убийство Павла I).

Во время Ста дней он командовал 3-м корпусом под началом Груши. Участвовал в битве при Вавре.

После реставрации Людовика XVIII Вандам бежал в Америку, но в 1819 году ему было разрешено вернуться.

Этье́н-Жак-Жозе́ф-Алекса́ндр Макдона́льд

Происходил из шотландской фамилии якобитов, переселившейся во Францию после Славной революции.

Отличился в сражении при Жемаппе (6 ноября 1792); в 1798 году командовал французскими войсками в Риме и Церковной области; в 1799 году, проиграв сражение на реке Треббии (см. Итальянский поход Суворова), был отозван в Париж.

В 1800 и 1801 годах Макдональд начальствовал в Швейцарии и Граубюндене, откуда вытеснил австрийцев.

В течение нескольких лет он находился под опалой Наполеона вследствие усердия, с которым защищал своего бывшего соратника, генерала Моро. Только в 1809 году он был вновь призван на службу в Италию, где командовал корпусом. За сражение при Ваграме пожалован маршалом.

В войнах 1810, 1811 (в Испании), 1812—1814 гг. он также принимал выдающееся участие.

Во время вторжения Наполеона в Россию командовал X прусско-французским корпусом, который прикрывал левый фланг Великой армии. Заняв Курляндию, Макдональд всю кампанию простоял под Ригой и присоединился к остаткам наполеоновской армии во время её отступления.

После отречения Наполеона он был назначен пэром Франции; во время Ста дней удалился в свои поместья, чтобы не нарушать присягу и не противодействовать Наполеону.

После второго занятия Парижа союзными войсками на Макдональда возложено было тяжкое поручение — распустить отступившую за Луару наполеоновскую армию.

Пьер-Франсуа-Шарль Ожеро

Образование получил весьма скудное. В 17 лет поступил солдатом в королевскую армию Франции, затем служил в армиях Пруссии, Саксонии, Неаполя. В 1792 году вступил в батальон волонтёров французской революционной армии. Отличился при подавлении контрреволюционного восстания в Вандее.

В июне 1793 года получил чин капитана 11-го гусарского полка. В том же году получил чины подполковника и полковника. А 23 декабря 1793 году произведён сразу в дивизионные генералы.

Во время Итальянской кампании 1796—97 годов Ожеро особенно отличился в боях при Лоано, Монтенотте, Миллезимо, Лоди, Кастильоне, Арколе, успешно командуя дивизией.

Например, при Арколе он возглавил колонну и выиграл почти проигранное сражение. В битве при Кастильоне, по словам Стендаля, Пьер Ожеро «был великим полководцем, чего никогда больше с ним не случалось».

В 1797 году возглавлял войска в Париже и по указанию Директории 4 сентября подавил мятеж роялистов. С 23 сентября 1797 года — командующий Самбро-Маасской и Рейнско-Мозельской армиями. В 1799 году, будучи членом Совета пятисот, Ожеро сначала противодействовал замыслам Бонапарта, но вскоре сошёлся с ним и был назначен командующим Батавской армией (с 28 сентября 1799 года) в Голландии, в каковой должности пробыл до 1803 года. Вторгся в южную Германию, но никаких результатов не добился. Активно выступил против подписания конкордата между Францией и папой Римским, заявив: «Красивая церемония. Жаль только, что на ней не присутствовали сто тысяч убитых ради того, чтобы таких церемоний не было». После этого ему было приказано удалиться в своё имение Ла-Уссэ. 29 августа 1803 года назначен командующим Байоннским военным лагерем. 19 мая 1804 года получил звание маршала Империи.

Участвовал в кампаниях 1805, 1806 и 1807 годов. 30 мая 1805 года возглавил 7-й корпус, обеспечивавший правый фланг Великой армии. В ноябре того же года настиг прорвавшиеся из Ульма войска генерала Елачича и принудил его к капитуляции у Фельдкирха. Во время сражения при Прейсиш-Эйлау (7—8 февраля 1807 года) корпус Ожеро сбился с дороги и вышел на русскую артиллерию, понёс огромные потери и фактически был разгромлен. А сам маршал был ранен.

В феврале 1809 года вторым браком (первая жена Габриэла Граш умерла в 1806 году) женился на Аделаиде Огюстине Бурлон де Шаванж (1789—1869), получившей прозвище «Прекрасная Кастильоне». 30 марта 1809 года был назначен командиром 8-го корпуса частей Великой Армии в Германии, но уже 1 июня переведён в Испанию на пост командира 7-го корпуса. С 8 февраля 1810 года — командующий Каталонской армией. Ничем выдающимся его действия в Испании отмечены не были, и после ряда неудач Ожеро был заменён маршалом Макдональдом.

Ожеро выделялся среди генералов Великой Армии взяточничеством и стремлением к личному обогащению. Уже во время похода в Россию 4 июля 1812 года Ожеро был назначен командиром 11-го корпуса, который располагался в Пруссии и служил ближайшим резервом Великой армии. В военных действиях в России корпус не участвовал, а Ожеро так и не покидал Берлина. После бегства армии Наполеона из России Ожеро, едва спасшийся из Берлина, 18 июня 1813 года получил 9-й корпус. Участвовал в сражении под Лейпцигом, но никакой активности не проявлял. 5 января 1814 года возглавил Ронскую армию, собранную из попавшихся под руку соединений на юге Франции, Руководил её действиями в сражении при Сен-Жорже. Ему была поручена оборона Лиона; не выдержав атак противника, Ожеро 21 марта сдал город. «Имя победителя при Кастильоне может остаться дорогим для Франции, но она отвергла память Лионского изменника», — написал Наполеон.

Медлительность Ожеро сказалась в том, что французские войска не смогли взять Женеву. После этого Ожеро отвёл свои войска на юг и устранился от активных действий. В 1814 году одним из первых перешёл на сторону Бурбонов, разослав 16 апреля в войска декларацию, приветствующую реставрацию Бурбонов. 21 6 июня 1814 года стал губернатором 19-го военного округа. Во время «Ста дней» безуспешно пытался заслужить доверие Наполеона, но столкнулся с крайне холодным к себе отношением, был назван «главным виновником проигрыша кампании 1814» и 10 апреля 1815 года был исключён из списка маршалов Франции. После 2-й Реставрации никаких постов не получил и 12 декабря 1815 года был уволен в отставку, хотя звание пэра за ним было сохранено. Скончался от «грудной водянки». В 1854 году перезахоронен на кладбище Пер-Лашез (Париж).

Эдуард Адольф Казимир Мортье

Вступил на службу в 1791 году. В 1804 году сделан маршалом. До 1811 года Мортье командовал корпусом на Пиренейском полуострове, а в 1812 году ему вверено начальство над молодой гвардией. По занятии Москвы он назначен был её губернатором, и после ухода оттуда французов взорвал по приказанию Наполеона часть кремлёвских стен.

В 1814 году Мортье, командуя Императорской Гвардией, участвовал в обороне и сдаче Парижа.

После падения Империи Мортье был назначен пэром Франции, но в 1815 году перешёл на сторону Наполеона, за что, а главное — за объявление незаконным приговора над маршалом Неем, был Второй реставрацией лишён звания пэра (оно возвращено ему в 1819 году).

В 1830-1832 году Мортье был послом при русском дворе; в 1834 году назначен военным министром и премьером (последнего поста лишился незадолго до гибели); в 1835 году убит «адской машиной» при покушении Фиески на жизнь короля Луи-Филиппа.

Иоахи́м Мюра́т

Наполеоновский маршал, великий герцог Берга в 1806—1808 годах, король Неаполитанского королевства в 1808—1815 годах.

Был женат на сестре Наполеона. За боевые успехи и выдающуюся храбрость Наполеон вознаградил Мюрата в 1808 году неаполитанской короной. В декабре 1812 года Мюрат был назначен Наполеоном главнокомандующим французскими войсками в Германии, но самовольно оставил должность в начале 1813 года. В кампании 1813 года Мюрат принял участие в ряде сражений как маршал Наполеона, после разгрома в битве под Лейпцигом вернулся в своё королевство на юг Италии, а затем в январе 1814 года перешёл на сторону противников Наполеона. Во время триумфального возвращения Наполеона к власти в 1815 году Мюрат хотел вернуться к Наполеону в качестве союзника, но император отказался от его услуг. Эта попытка стоила Мюрату короны. Осенью 1815 года он, по версии следствия, попытался силой вернуть себе Неаполитанское королевство, был арестован властями Неаполя и расстрелян.

Наполеон о Мюрате: «Не было более решительного, бесстрашного и блестящего кавалерийского начальника». «Он был моей правой рукой, но, предоставленный самому себе, терял всю энергию. В виду неприятеля Мюрат превосходил храбростью всех на свете, в поле он был настоящим рыцарем, в кабинете — хвастуном без ума и решительности».

Наполеон захватил власть во Франции в качестве первого консула, пока ещё сохраняя номинальных соправителей.

20 января 1800 года Мюрат породнился с Наполеоном, взяв в жёны его 18-летнюю сестру Каролину.

В 1804 году исполнял обязанности губернатора Парижа.

С августа 1805 года командующий резервной кавалерией Наполеона — оперативного соединения в составе Великой армии, предназначенного для нанесения концентрированных кавалерийских ударов.

В сентябре 1805 года Австрия в союзе с Россией начала кампанию против Наполеона, в первых сражениях которой потерпела ряд поражений. Мюрат отличился дерзким захватом единственного целого моста через Дунай в Вене. Лично убедил австрийского генерала, охранявшего мост, о начале перемирия, затем внезапной атакой помешал австрийцам взорвать мост, благодаря чему французские войска в середине ноября 1805 года переправились на левый берег Дуная и оказались на линии отступления армии Кутузова. Однако сам Мюрат попался на хитрость русского командующего, который сумел уверить маршала в заключении мира. Пока Мюрат проверял сообщение русских, Кутузову хватило одних только суток, чтобы вывести свою армию из западни. Позднее русская армия была разгромлена в битве под Аустерлицем. Однако после этого серьёзного поражения Россия отказалась подписать мир.

15 марта 1806 года Наполеон наградил Мюрата титулом великого герцога германского княжества Берг и Клеве, расположенного на границе с Нидерландами.

В октябре 1806 года началась новая война Наполеона с Пруссией и Россией.

В сражении при Прейсиш-Эйлау 8 февраля 1807 года Мюрат проявил себя храброй массированной атакой на русские позиции во главе 8 тысяч всадников («атака 80 эскадронов»), тем не менее, сражение стало первым, в котором Наполеон не одержал решительной победы.

После заключения Тильзитского мира в июле 1807 года Мюрат вернулся в Париж, а не в своё герцогство, которым явно пренебрегал. Тогда же в закрепление мира он был награждён Александром I высшим российским орденом Св. Андрея Первозванного.

Весной 1808 года Мюрат во главе 80-тысячной армии был отправлен в Испанию. 23 марта он занял Мадрид, в котором 2 мая вспыхнуло восстание против французских оккупационных войск, до 700 французов погибло. Мюрат решительно подавил восстание в столице, разгоняя повстанцев картечью и кавалерией. Он учредил военный трибунал под началом генерала Груши, к вечеру 2 мая расстреляли 120 захваченных испанцев, после чего Мюрат остановил приведение приговоров в исполнение. Через неделю Наполеон произвёл рокировку: его брат Жозеф Бонапарт сложил с себя титул неаполитанского короля ради короны Испании, а место Жозефа занял Мюрат.

Мари Виктор Николя де Латур-Мобур де Фэ

12 января 1800 года полковник Латур-Мобур был направлен в Египет с посланием к командующему французской экспедиционной армией генерал Ж.-Б. Клеберу. Участвовал в битве при Абукире и в сражении при Каире. С 22 марта 1800 года — командир бригады в Восточной армии, c 22 июля — временно исполнял обязанности командира 22-го конно-егерского полка. Отличился в сражении при Александрии. 13 марта 1801 года был тяжело ранен осколком разорвавшегося снаряда. Долго лечился от раны. В июле 1802 года был утверждён в должности командира полка.

В 1805 году полковник Л.-Мобур был направлен в Германию. Отличился в битве при Аустерлице и 24 декабря 1805-го был произведён в бригадные генералы.

С 31 декабря 1806 года в связи с назначением Лассаля командиром дивизии легкой кавалерии принял командование его знаменитой «Адской бригадой» (фр. Brigade Infernale). С июня 1807 года командовал 1-й драгунской дивизией у маршала И. Мюрата. Отличился в сражении при Гейльсберге, был тяжело ранен в сражении при Фридланде (14 июня 1807). 14 октября 1807 года отбыл на лечение во Францию. 5 августа 1808 года вернулся в свою дивизию и в ноябре того же года во главе ее отправился в Испанию, дабы принять участие в испано-португальской кампании Наполеона. Участвовал в следующих делах этой кампании: бой при Медельине, бой при Талавере, бой при Оканье, бой при Бадахосе, бой при Геборе, бой при Альбуэре, бой при Кампомайоре. В мае 1811 года сменил маршала Мортье на посту командира 5-го корпуса Армии Испании. Одержал победу в бою при Элвасе 23 июня 1811-го. С июля командир кавалерийской дивизии в Андалусии у маршала Сульта. 5 ноября 1811-го возглавил всю резервную кавалерию Андалусии. 9 января 1812 года бригадный генерал Латур-Мобур был назначен командиром 3-го корпуса резервной кавалерии, но через 3 недели был заменен генералом Э. Груши. С 7 февраля 1812-го командовал 2-й кавалерийской дивизией, а с 24 марта — 4-м кавалерийским корпусом.

В должности командира 4-го кавкорпуса дивизионный генерал Латур-Мобур принял участие в Русской кампании 1812. На момент начала кампании в составе его корпуса находилось 8000 чел. 30 июня 1812 года его корпус перешел на русский берег Немана у Гродно. Латур-Мобур, командуя кавалерийским авангардом Наполеона, одним из первых генералов Великой Армии столкнулся в этой кампании с противником. Его части столкнулись с казаками в бою при местечке Мир и бою при Романове. До начала августа 1812 Латур-Мобур преследовал Багратиона, дабы не позволить его армии соединиться с армией Барклая-де-Толли. Осуществлял в это время кавалерийские рейды вглубь русской территории и дошел до Бобруйска. В середине Бородинского сражения вместе с кавалерией Э. Груши вступил в ожесточенный бой с русскими кавалерийскими корпусами Ф. К. Корфа и К. А. Крейца в районе Горецкого оврага (позади Курганной высоты).

Из джунглей и пустынь в окопы Первой мировой

Потерпев жестокое поражение в Европе, Франция не собиралась отказываться от своих планов по расширению колониальных владений. Уже вскоре на юге Алжира возобновились бои, и французские маршевые колонны день ото дня все глубже проникали в сердце Черного континента. Весь конец XIX века Легион провел в походах и боях. Его штыками были покорены Дагомея (современный Бенин), Судан и многие другие африканские страны. Несмотря на жару, тяжелые болезни, отчаянное сопротивление противника и значительные жертвы, Легион неумолимо продолжал идти вперед, только вперед.

Вскоре помимо Африки Франция обратила внимание и на Индокитай с его богатыми плантациями и выгодным стратегическим положением. В середине 1880-х Легион расстался с частью своих бойцов, направленных на завоевание новых земель в Юго-Восточной Азии . И наемники хорошо выполнили порученное им дело. Вскоре ими также был покорен и Мадагаскар . Захват острова прошел не так удачно, как кампания в Азии . Ожесточенное сопротивление воинственных местных жителей и болезни унесли сотни жизней легионеров. Тем не менее вожди местных племен все же признали власть Франции. Покорившие его части покинули новую колонию лишь в начале ХХ века. К тому времени французская колониальная империя стала второй по величине в мире. Однако спокойно наслаждаться своим величием ей было суждено недолго. 28 июля 1914 года началась Первая мировая война .

С началом боевых действий Легион был переброшен в метрополию. Воинское соединение, насчитывавшее к лету 1914-го около десяти тысяч человек, за четыре года боев пропустило через свои ряды более сорока тысяч иностранцев. Многие из них добровольно изъявили желание драться против немцев, но было много и тех, кто был мобилизован в него под угрозой тюремного заключения. Служили в Легионе также и уроженцы России. Они составляли вторую по численности группу добровольцев. Среди бойцов остались также и некоторые граждане Германии и Австро-Венгрии , по разным причинам готовые сражаться с соотечественниками. Как и ранее, легионеры находились на самых ответственных и опасных участках фронта. Им довелось принять участие и в битве на Сомме , и под Верденом . Но даже после подписания Компьенского перемирия 11 ноября 1918 года война для них не закончилась. Несколько подразделений Легиона были отправлены в Архангельск , где приняли участие в боях против Красной Армии. Осенью 1919 года их эвакуировали домой.

Время жить и время умирать

После поражения Германии — главного врага Франции, Париж мог вновь сосредоточить свои силы на покорении Африки. В первую очередь речь шла о Марокко . Проникновение французов в эту страну началось еще в XIX веке, однако свой протекторат над ней Парижу удалось установить только в 1912 году. Тем не менее легионеры продолжали участвовать в постоянных стычках с берберами , и столкновения эти год от года все более походили на полномасштабную войну, которая длилась до середины 1930-х годов.

В конце концов, ценой невероятных усилий, европейцы сумели сломить и покорить неспокойный регион. Теперь легионеры могли заняться созидательным трудом — они строили стратегические дороги и форты, прокладывали тоннели, рыли колодцы и оросительные каналы. Многое из того, что было ими построено, сохранилось в Африке и по сей день.

Помимо боев с берберами, легионеры приняли участие и в подавлении восстания друзов в Сирии и Ливане . Здесь проявили себя несколько кавалерийских эскадронов Легиона. Они состояли преимущественно из российских белоэмигрантов — опытных военных, прошедших немало войн и походов. После окончания гражданской войны в России (1918-1922) в Легион вступили сотни ее бывших подданных. В него также влилось немало немцев, венгров и австрийцев. Теперь бывшие противники стали братьями по оружию. Однако не стоит идеализировать отношения между легионерами. Издевательства со стороны старослужащих и офицеров способствовали тому, что ежегодно из Легиона бежали десятки солдат.

И все же два послевоенных десятилетия по праву можно назвать золотым временем для Легиона. Его штат был значительно расширен, а базы размещались во многих французских колониях. Это действительно была самая боеспособная часть французских войск. В 1931 году легионеры помпезно отметили столетие соединения. Казалось, что грядущий век лишь еще более укрепит его славу. Ничто не предвещало испытаний, уготованных Легиону.

Новый порядок, новые функции

После окончания Второй мировой войны в колониях Франции стали набирать силу национально-освободительные движения. Противостоять им, как и прежде, пришлось Легиону. Первыми, с кем он столкнулся в борьбе за сохранение французского величия, были вьетнамские партизаны Хо Ши Мина (Hồ Chí Minh, 1890-1969).

Изгнав японцев из своей страны, они не горели желанием вновь оказаться под властью Франции. Началась упорная и кровопролитная война. Для Легиона она стала самым печальным периодом в его истории. С 1945 по 1954 годы через его ряды прошли более семидесяти тысяч человек, десять тысяч из которых навсегда остались лежать в тропических джунглях Вьетнама. Самые тяжелые потери Легион понес в битве под городом Дьенбьенфу весной 1954 года. Многие тогда были убиты или попали в плен. Остальные — уставшие и деморализованные — вернулись залечивать раны в Сиди-Бель-Аббес.

Однако сидеть долго без дела элитному формированию было не суждено. В конце 1954 года оно вступило в борьбу с алжирскими патриотами. Боевые действия, сопровождавшиеся обоюдным насилием, пытками и прочими ужасами жесткого противостояния, шли восемь лет. Легионеры вновь проявили свои высокие боевые качества, однако вместе с ними они завоевали и печальную славу карателей. Тем не менее, их сила и жестокость не сумели сохранить Алжир в составе Франции. Он получил независимость, а Легион должен был навсегда покинуть свою «родину» и перебраться в метрополию, в город Обань.

На рубеже 1950-1960 годов Французская колониальная империя стала рушиться, как карточный домик. Независимость получили почти все ее владения, и нужда в существовании Легиона отпала. Защищать и захватывать было уже некого и нечего. Тем не менее Легион все же было решено сохранить. С тех пор он считается отрядом быстрого реагирования вооруженных сил Французской Республики. За последние 50 лет его солдаты приняли участие во всех без исключения военных операциях Франции: Заир (. В их компетенцию входят предотвращение боевых действий, эвакуация мирного населения, гуманитарная помощь и восстановление инфраструктуры в местах военных или природных катастроф, как это было в 2004-ом после цунами в Юго-Восточной Азии. Но новобранец, подписывая контракт, до сих пор слышит слова, сходные с теми, которые приводит в своей книге «Красавчик Жест» («Beau Geste») Персиваль Рен (Percival Christopher Wren , 1875-1941):

Помни, тотчас после того, как подпишешь [договор], ты станешь солдатом Франции, полностью подсудным военному суду, и без всякой апелляции. Твои друзья не смогут тебя выкупить, и твой консул не сможет помочь тебе все пять лет. Ничто кроме смерти не сможет уволить тебя из Легиона.

Новости партнёров